Недавно на телеканале НТВ прошла премьера ретродетектива «Страх над Невой». Одну из главных ролей — капитана милиции Фёдорова, который вместе с напарником пытается выследить серийного маньяка, сыграл известный актёр театра и кино Андрей Фролов.
«У каждого следователя — свой почерк»
— В фильме «Страх над Невой» вы играете следователя. Когда-нибудь доводилось наблюдать за работой полиции?
— В кабинете следователя я не был, но, конечно, общался с ними. У каждого следователя — свой почерк. Каждый по-своему подходит к делу, по-своему ведёт допрос. Своими секретами и наработками действующие следователи делятся неохотно — такая уж у них профессия.
— То есть такие фильмы снимаются без участия консультантов?
— Если роль требует специальной подготовки, то без консультанта не обойтись. Яркий пример — картина «Андреевский флаг», в которой я играл сначала старпома подводной лодки, а потом — командира. И вот приезжаем мы со съёмочной группой на действующую подводную лодку на Балтийском флоте, капитан смотрит сценарий и говорит: «Ну нет, над нами просто все будут смеяться на флоте. Так нельзя. Давайте покажу, как это работает в действии». И началось… Все эти команды, которые повторяются три раза, то есть командир говорит, старпом повторяет, и тот человек, которому адресована эта команда, повторяет её ещё раз. Весь этот военно-морской сленг вроде «задраить верхнюю палубную рубку». В таких моментах, конечно, консультанты важны.
Мечта из детства
— Кем мечтали стать в детстве?
— Отлично помню, что, когда был маленьким, мечтал «попасть в телевизор». Я смотрел все эти фильмы — «Гостья из будущего», «Электроник», «Москва — Кассиопея» и думал: «Как же это круто! Я так тоже хочу». Даже пробовал себя в самодеятельности. Но, когда в 1991-м страна развалилась, отец мне сказал: «Андрюх, надо приобретать хорошую профессию».
— И вы пошли в авиацию…
— Да. Я вырос в Калуге, отец был военным. Так что решили, что мне стоит выучиться на лётчика в нашем авиационно-техническом училище. Лётчиком я не стал: военно-лётная комиссия забраковала мою кандидатуру из-за родимого пятна на пояснице. Но окончил училище по специальности «техник-механик самолётного и вертолётного двигателя». Правда, к моменту, когда я окончил колледж, работать по профессии уже не было возможности. Поработав водителем, я однажды вспомнил о мечте стать актёром и просто поехал в Москву попробовать свои силы в театральном. Так вышло, что поступил во ВГИК с первого раза. Спасибо народной артистке России Людмиле Юрьевне Чирковой, которая сама предложила мне заниматься с ней и полгода помогала подготовиться.
«Трагический» курс
— После окончания ВГИКа вы попали в труппу театра «Ленком», потом много снимались в кино. А сейчас в театре играете?
— Да. Один из моих спектаклей — Ladies’ Night в театре «Ателье». Герои этой истории работают на металлургическом заводе. Но завод закрывается, и они оказываются в беспросветной ситуации. И вот, не усомнившись в себе и наступив на свои мужские амбиции, друзья идут на неестественный для себя шаг — становятся стриптизёрами, чтобы заработать для своих семей…
— Курс во ВГИКе, на котором вы учились, называют трагическим…
— Не люблю этого слова, но это так. Нас набирал Анатолий Владимирович Ромашин. Когда в августе он погиб, курс хотели распускать. И тогда ректор ВГИКа Алексей Баталов позвонил Виталию Мефодьевичу Соломину… Мы были его первым и последним курсом, поскольку буквально через год его сразил инсульт. Выпускал нас уже Александр Сергеевич Леньков.
— Каким вам запомнился Виталий Соломин?
— Однажды на 1-м курсе мы в силу наших юношеских умов решили дружно отказаться от преподавателя по танцам. Нам он не нравился. Мы демонстративно не стали переодеваться к занятию, и, когда преподаватель пришёл и спросил, в чём дело, мы заявили ему: «Мы хотим от вас отказаться». Скандал был на весь ВГИК: где это видано, чтобы первокурсники себе такое позволяли! Нам сказали: «Ждите. Сегодня придёт Виталий Мефодьевич, и ай-ай-ай что будет». Мы в страхе ожидали прихода мастера. И вот он приходит, тихо ставит свой портфель на стол, окидывает нас взглядом и неожиданно спрашивает: «Ну что, совсем он вам не нравится?» Мы ему: «Нет». И он говорит: «Хорошо. Давайте начнём урок». Спустя какое-то время он к нам привёл Любовь Александровну Тарсенюк. Через год она «растянула» всех так, что весь курс садился на шпагат. И вот этот его поступок — такой мудрый, такой отцовский — очень мне запомнился.
Загрузка ...
